Личные зарисовки о НПУРовском концерте в Тюмени

Часть 3

Неумоев издает журнал "Чернозем", "Гражданская оборона" пишет новый альбом (а барабанщик обороны - её муж), а Ебург, в основном, испорчен МТВ (одно из главных ругательств в Тюрьмени), зато ей понравилась группа которая играла только что, кажется "Веселые барабанщики" (на что я заметил: "Правда? С чего бы это...") и всё в таком духе. Вечер превращался в ночь, я никого не хотел и был почти сыт. Пару раз подходил посмотреть, что за примочку купил Фидель, но ничего не получалось, потому что тут же подбегала Кенга и говорила, что я - красивый, потом выяснилось, что он купил мини станок для  фрезерных работ. Я бежал в туалет к зеркалу проверить - вдруг что-нибудь изменилось, но каждый раз снова обнаруживал всего лишь своё отражение.

Потом мы поехали на вокзал. Ловить билеты. Скучать. Смотреть, как весело машут Михрютка и Паша Морозов на прощание, уезжая на поезде, на который нам ещё в Ебурге не хватило билетов, и кидая нас на вражеской территории. Сходить с ума.

Общение с местной публикой началось незамедлительно. К нам подошел странный мужик, что-то судорожно сжимая в кармане куртки. Все почему-то замолчали (как выяснилось позже, они решили, что у него в кармане пушка, ну а то, что он психопат, даже мне было понятно), только меня понесло, я начал над ним стебаться, дал ему автограф, короче, унижал как мог. Но он ничего нам не сделал, хотя и терся поблизости, и каждые пять минут подбегал и спрашивал "Вы надо мной смеетесь?". Довольно долго ничего не происходило, и мы уже стали потихоньку засыпать, как вдруг прибежала Кенга, охваченная паникой.

- Мальчик пропал!
- Какой мальчик? - меланхолично поинтересовался Яшников сквозь прикрытые веки.
- С нами был мальчик. С фотоаппаратом. У него денег не было на обратную дорогу. А теперь он пропал.
 

Кенга при этом явно занервничала, а Саня невозмутимо и не открывая глаз продолжил:
- Затягивает на тонкой шейке ремешок от фотоаппарата и ...
Кенга начала метаться по вокзалу не в силах решить уехал ли мальчик каким-нибудь своим хитрым способом в Ебург, или же его заколбасили. Мы же стали строить предположения, кто мог заколбасить мальчика. Пристрастия выстроились следующим образом: тот маньяк, что подходил к нам (предположение парней); я в состоянии лунатизма (предположено мной, хотя и не озвучено); сама Кенга (к чем склонились все).

Так мы скоротали ещё два часа. Паровоз, как ни странно, не опоздал. Уже в вагоне, трясясь на верхней боковушке, я слышал, как Саня Яшников убеждает кого-то, что вертолет - это модель вселенной. Засыпая, я судорожно думал: "Кто заколбасил мальчика?"